Если бы я вел дневник Танеева

2 часа пополудни.

Зашёл в кабинет медицинского центра, где по предварительной записи ставят прививку от коронавируса. Хотел, чтобы меня привили «Модерной» – пишут, что эта вакцина эффективнее, да и с точки зрения репутации полезно. Пусть бы те, кто считает меня ретроградом, убедились, что я никакой не ретроград, а самый что ни на есть современный композитор. Но у фельдшера была только Астра-Зенека. Согласился на неё: по крайней мере, все узнают, что я человек без предрассудков.

2 часа, 10 минут пополудни.

Укол безболезненный. У выхода на улицу получил от регистраторши бумагу с длинным списком возможных побочных реакций. Подписал, что ознакомлен заранее. Сел в машину, поехал домой.

6 часов пополудни.

Никаких интересных ощущений. Слегка разочарован. Провожу вечер спокойно, за проверкой партитуры новой редакции «Русского узора». Нахожу, что в симфонической инструментовке эта концертная фантазия много выиграла. Оркестр очень функциональный, без парадно-костюмной декоративности. Обойдёмся без колокольно-гусельных перезвонов и прочих базарно-рыночных красот. Рахманинов тоже без них обходился, а сущность русского начала умел выразить как никто. Зато у меня в партитуре есть ударная установка – кажется, это уже мой фирменный знак. 

Вечер, половина восьмого. Ощущаю лёгкий озноб. Выпиваю кружку горячего чая с лимоном.

9-20. Озноб становится сильнее, появляется ноющая боль в области правого виска. Ноты на мониторе скачут, так что от продолжения работы приходится отказаться. Чувствую, что надо прилечь. В голове безостановочно проигрывается «Русский узор», отдаваясь болью в обоих висках и в затылочной части.

10-30. Головная боль усиливается, и вместе с ней громкость звучания «Русского узора». Особенно достаёт солист. Партия фортепиано здесь действительно эффектная, но я бы не сказал, что трудная, и зачем же так колотить по клавишам? Лежу и маюсь, пытаясь понять, кто всё-таки из пианистов разучивает фантазию и почему не хочет для разнообразия поиграть лирические фрагменты, они там вполне достойны внимания.

11 часов, 15 минут. Пианист(ка?) продолжает заниматься, хотя приличные люди должны уже соблюдать режим тишины. Мало того, в паузах из тёмного угла кто-то отчётливо тявкает: «Ватник! Ватник! Ватник!». Видимо, это про меня.

11 часов, 40 мин. Жарко, как в ватнике. Догадался измерить температуру: 38,7. Принял таблетку парацетамола.

20 минут пополуночи. «Узор» наконец зазвучал как надо, темпераментно и вместе с тем элегантно.  Интересно – какой у них там оркестр и кто маэстро? Всё выучено, и оказалось, что солист  превосходный. 

50 минут пополуночи. Температура упала, и меня больше не трясёт, зато одолевает слабость. «Узор» всё ещё звучит, но теперь мне становится ясно, что это никакие не пианист с оркестром, а мерзкое компьютерное MIDI. Досадно.

2 часа ночи. Тишина. Пусто и бескрыло, зато покойно. Что ж, во всяком случае, теперь я не умру от ковида, даже если заражусь коронавирусом.