Булгаков... Пушкин... Опера...

15.05.2016


Пусть этот майский гость, запечатленный на фото одной из последних страниц «Последних дней», засвидетельствует, что я действительно завершил компьютерный набор партитуры новой редакции оперы в день рождения Михаила Афанасьевича. Я к этому не стремился, но так получилось. 

Пьесу Булгакова о гибели Пушкина я прочитал впервые где-то в середине 80-х, обнаружив на одном из книжных стеллажей в квартире у родителей жены на канале Грибоедова странную тоненькую книжечку исключительно несоветского вида. Оказалось, что эту и еще несколько книжек, выглядевших так же, прислала из Аделаиды внучка белого эмигранта, побывавшая у них в гостях. Посылка дошла до адресата, в те годы это было почти чудом.

Пьеса, несмотря на присущие ей некоторые недостатки, распространяться о которых я сейчас не буду, поразила меня. Не только перекличками с тогдашним «нашим временем» (позже я понял, что в России время течет вообще иначе, чем везде – не из прошлого в будущее, а движется по своей собственной причудливой траектории), но и нестандартным взглядом на людей, прямо или косвенно причастных к трагедии, оборвавшей жизнь поэта. Они вдруг оказались исключительно живыми: и Дантес, разрывающийся между женщиной, которую он любит, и мужчиной, который любит его, и Николай I, раздраженный «неприличными» выходками камер-юнкера Пушкина, и Жуковский – благопристойный и глубоко несчастный, и преданная Пушкину Александрина Гончарова, и даже жалкий Битков – соглядатай и доносчик, страстно влюбленный в поэзию своего «объекта». А живее всех оказался совершенно нелакированный Пушкин, который на протяжении всей пьесы ни разу не появляется на сцене, но тем не менее постоянно электризует и держит в напряжении всех остальных…

Конечно, пьеса – это не либретто, и, переделывая первое во второе, приходится многое сокращать, а что-то и добавлять. В опере, например, появилось обрамление из пролога и эпилога, отсылающее к одной из «маленьких трагедий» Пушкина; возник и новый персонаж: современный певец-бард, парень с микрофоном, символ голоса Поэта.

И все же в процессе этих переделок я постарался обойтись с булгаковским текстом максимально бережно.

Мне повезло: вскоре после того, как опера была закончена, о ней узнали в питерской филармонии, и там возникла идея ее концертного исполнения, приуроченного к столетию со дня рождения Булгакова. Был собран коллектив солистов, оркестр филармонии выучил текст партитуры, и все состоялось! Сегодня о подобном можно только мечтать: чтобы композитор никого ни о чем не просил и не бегал за теми, от кого зависит исполнение его произведения, а они бы обратились к нему сами! Наверное, еще неправдоподобнее выглядит то, что после концертной премьеры современной оперы артисты не захотели с ней расставаться. Один из солистов взял на себя организационные хлопоты, и в результате «Последние дни» были сыграны еще много раз в различных залах Петербурга, благо опера написана так, что может исполняться без декораций и с минимальным реквизитом (главное – чтобы на сцене был рояль). Все держалось на чистом энтузиазме и, конечно, долго продолжаться не могло, да и время было тяжелое: начало 90-х. Но какой это был прекрасный опыт!


Комментарии

Ваш комментарий

(будет виден только администрации сайта, можно не указывать)