"Белая ночь" московского вечера

Некоторые из моих друзей неодобрительно отнеслись к тому, что я разрешил петь свой романс "Белой ночью" любителю, занимающемуся вокалом для собственного удовольствия. Ведь на свете столько прекрасных профессиональных певцов, талантливых артистов, работающих в жанре классического романса! Это правда. И все же, когда этот молодой человек, с которым я знаком благодаря социальной сети Facebook, а лично встречался лишь однажды, на презентации моей оперы "Дракула" в Архиповском салоне, попросил у меня ноты романса, я без долгих колебаний удовлетворил его просьбу. На то были свои причины.

Камерная вокальная музыка изначально, по самой своей природе есть нечто, предназначенное для исполнения как профессионалами, так и любителями. Нередко романсы, песни - в общем, вокальные миниатюры, пели в салонах сами их авторы, далеко не всегда обладавшие выдающимися вокальными данными и необходимой техникой.

Моему раннему "агнивцевскому" циклу очень повезло. Первым исполнителем моих "песенок" на стихи на стихи Николая Агнивцева, включая романс "Белой ночью", был замечательный артист, тенор Виктор Кривонос. Он даже сделал на их основе нечто вроде моноспектакля, с которым успешно выступал на протяжении  нескольких лет.

С тех пор прошло немало времени. У меня появился второй альбом песен на стихи этого поэта Серебряного века, и я спел и записал часть песен сам - эти записи можно найти на You Tube.

Что, собственно говоря, означает само это словосочетание - "классический романс"? Наличие в произведении определенных признаков, параметров, позволяющих отнести его к этому жанру, или же"гарантийную" печать качества, наложенную временем? Сегодня - скорее всего второе. Но если так, то исполнители русских романсов, имеющие в своем репертуаре одни и те же (действительно изумительные) образцы жанра, принадлежащие перу композиторов-классиков, а также один-два "современных" вокальных цикла... написанных 40-50 лет назад, должны отдавать себе отчет, что они работают с антиквариатом.

В этом нет ничего плохого. Но посыл... посыл совсем иной. Не тот, который побуждал Варламова, Глинку или Чайковского написать, а какого-то певца, их современника, спеть романс. Тогда это было "мое", интимное, трепещущее, лежащее на сердце, требующее немедленного выхода здесь и сейчас. Теперь это музейное произведение искусства. Несомненно, хороший артист способен вдохнуть в него жизнь, создать иллюзию сопричастности... Все так. Но жанр романса умирает, мумифицируется, каменеет. И профессионалов, которых бы это искренне печалило, нет, или же их очень мало. Я один из них.

Ну и напоследок. Тот самый молодой меломан, с которого я начал этот разговор, рассказал мне, что на любительском концерте в Москве, где он спел перед публикой вокальные миниатюры Глинки и Варламова, ему много аплодировали. Но лишь одна вещь в его исполнении вызвала крики "Браво!" из зала: это был романс "Белой ночью".

Та же вещь в исполнении автора: